В январе 2022 года Казахстан пережил шок от целой серии событий. Они показали, что страна вовсе не вышла победителем из большого мирового кризиса 2008-2020 годов, который обещал быть непростым и таким оказался¹. Казахстан слишком далеко зашел по пути неолиберальных реформ, что давно вызывали критику и предупреждения². О последствиях кризиса при отказа от реформ автор статьи писал в книге «Капитализм кризисов и революций»³. Проблема Казахстана состояла в том, что он был именно такой страной – государством, которое не ответило на кризис нового типа реформами. Власти ожидали, то отказ от кирилицы, приватизация, наращивание государственного долга и политическая многовекторность поможет им войти в новую эпоху. Казахстан вошел в новую историческую эпоху совсем не так.

<strong>«Частное предприятие Назарбаевых», но не только</strong>

<strong>Протесты в Казахстане имели место весь 2021 год. Нельзя было сказать, что ситуация в стране не накаляется. Многие участники тех акций сетовали: «Частное предприятие Назарбаевых, вот чем стала страна». Они возмущались низким уровнем заработной платы даже в сырьевой добыче, где господствовал «передовой» иностранный капитал, тогда как инфляция росла. Неизменным спутником 2000-2021 годов в Казахстане было разочарование в будущем. Оно не возникло, а усиливалось. Родилось же оно е</strong>ще в годы второй волны мирового кризиса (2013-2016 гг.). Предчувствие протестов бродило по стране уже тогда. Но его укрывал страх, поскольку машина подавления была сильна. В 2011 году власти Казахстана ответили на забастовку нефтяников в Мангистауской области крайне жестоко. Случившиеся тогда «беспорядки в Жанаозене» на деле были расстрелом бастующих рабочих, за чем последовали массовые аресты, пытки и тюремное заключение участников акций. Вскоре были ликвидирован остатки оппозиционных средств массовой информации. Беспощадность властей была вызвана не «духом азиатской деспотии», а особенностями экономической модели назарбаевского Казахстана. В ней слишком большой вес имел иностранный капитал, а местные власти лишь прислуживали ему. Это было важнее, чем сохранить лицо в глазах граждан Казахстана. <strong>По данным Национального банка Республики Казахстан за годы Независимости совокупный объем валового притока прямых иностранных инвестиций в экономику Казахстана составил порядка 350 млрд долларов</strong>⁴<strong>.</strong> <strong>Казахстан за три десятилетия независимости оказался в положении сырьевой колонии или страны периферийного капитализма. 75% его рынка нефтедобычи попали в руки иностранного бизнеса. Национальный оператор «КазМунайГаз» имел недопустимо низкие доли в проектах. На </strong>месторождении Тенгиз на Каспии на него приходилось 20%, Chevron и ExxonMobil, СП «ЛукАрко» (США) контролировали бизнес на 80%. На месторождении Кашаган на Каспии доля «КазМунайГаз» составляла еще меньше – 16,88%. На Eni (Италия) приходилось здесь 16,81%, на ExxonMobil (США) 16,81%. Shell (Великобритания) имела 16,81%, Total (Франция) – 16,81%, CNPC (Китай) – 8,33%, а Inpex (Япония) – 7,56%. Другой пример: <strong>месторождение Карачаганак в Западно-Казахстанской области. Доля «КазМунайГаз» достигала лишь 10%, тогда как на Eni (Италия) и Shell (Великобритания) приходилось по 29,25%, а Chevron (США) имела 18% от бизнеса</strong>⁵<strong>.</strong> <strong>Казахстан был бедным родственником на своих собственных месторождениях.</strong> <strong>Капиталы в Казахстан поступали из </strong>США, Англия, Канада, Нидерландов, Турции, Италии, Японии, Китая и других государств. Все это выглядело замечательно только в плане общей картины инвестиций и доходности. Замечательно звучали и различные проекты властей. В России о них с воодушевлением, как о прекрасном примере известные либералы, например, член-корреспондент РАН Руслан Гринберг⁶. России советовали повторять все, что делалось в Казахстане на поле социально-экономической политики. Вот только было ли это хорошей идеей, а пример Казахстана столь замечательным?

<strong>Многоуровневые протест и кризис</strong>

Казахстан дальше других продвинулся по пути неолиберальных реформ и был фактически азиатским любимчиком МВФ. Запад хвалил власти страны за реформы, которые позволяли внешним игрокам получать огромные выгоды, но ухудшали положение народа и подготовляли как его возмущение. Авторитет власти президента Назарбаева падал тем больше, чем больше не оправдывались официальные прогнозы улучшения жизни и не сбывались обещания. Задачу Суть власти народ понимал как защиту обогащения и без того богатых граждан при полном презрении к «низам». Таким образом, как бы теперь не играли США, Англия и ЕС с гневом народа Казахстана, именно ими продвигаемая неолиберальная политика сделала события начала 2022 года возможными. Она укоренила в нищите массы необразованных выходцев из сельской местности «мамбетов», где в конце 1990-х годов были разрушены колхозы. Она создала недовольство массы рабочих сырьевой сферы и экономики крупных городов. Это породило две силы протеста, отнюдь не слившиеся в нем, а разделившиеся под влиянием разнузданного восстания в Алма-Ате решительным образом. Аналитики продолжают разбирать противоречия элитарных кланов Казахстана. Между тем, они не вышли бы столь резко на поверхность, если бы в стране не развернулся социальный кризис. Большое значение здесь имели забастовки, особенно там, где велика была доля западного капитала. 4 января забастовали нефтяники компании Тенгизшевройл, где доля американских фирм достигает 3/4. Именно там в декабре 2021 годы было уволено 40 тысяч сотрудников и ожидались новые сокращения⁷. Эти увольнения являлись частью отраслевой стратегии «оптимизации», они проводились во многих компаниях. Не удивительно, что в тот же день протест поддержали нефтяники Западно-Казахстанской, Актюбинской и Кызылординской областей. Только после драматичных событий в Алма-Ате митинги протеста пошли на спад. Сыграли роль уступки президента <strong>Касым-Жомарта</strong> Токаева по ценам на газ и по иным вопросам при одновременной его решительности в подавлении попытки переворота в Алма-Ате, отстранение от власти ставшего крайне непопулярным Назарбаева. Большое значение имела поддержка Токаева ОДКБ и Россией. В результате общество двинулось по пути диалога с властью (очищающейся от заговорщиков и представителей старого правящего клана), которая показала намерение произвести реформы⁸. Но власти Казахстана дают понять, что «расследование покажет» еще роль семьи Назарбаева в событиях⁹. Люмпены и заговорщики были разгромлены, хотя в 2022 году нам еще предстоит многое узнать о природе заговора. Пока ясно: огромной была роль руководства КНБ и лично Карима Масимова, ряда высоких чинов полиции (в том числе покончивших с собой) и внешних сил – турецких спецслужб, прозападных беглых олигархов и их клиентелы.

<strong>Результаты политического кризиса в Казахстане</strong>

Турецкая пресса без энтузиазма сообщает об условиях на которых Россия будто бы оказала помощь Токаеву. Среди них: признание Крыма территорией России, возвращение русскому языку статуса второго государственного, предоставление автономии русскому меньшинству и создание российских военных баз на территории Казахстана. Об этих «статьях» нельзя говорить как о достоверном, но ясно одно: все это логичные и необходимые шаги, включая и последний, так как Казахстан более нельзя считать зоной безусловной стабильности на постсоветском пространстве. Однако пока результаты событий состоят в ином. Казахстанская пресса сообщает: покончил с собой начальник Департамента полиции Жамбылской области генерал Жанат Сулейменов, полковник КНБ Азамат Ибраев найден мертвым во дворе дома в Астане, а заместитель начальника Управления полиции Турксибского района Алматы Танат Назанов скончался на рабочем месте. Список этот расширяется¹⁰. Но это скорее первые последствия провала переворота, а не общие результаты событий. В чем же они? Токаев фактически сверг Назарбаева, лишив его власти. Пока не ясно как это произошло и знал ли бывший президент, о подготовке под крылом КНБ его родственниками боевиков-исламистов, о прикрываемой этой спецслужбой переброске кадров из Киргизии и других мест. О многосторонности Казахстана и сопутствующих ей сделках не знать не мог. Однако вопросов очень много. Видно, что Токаев действовал не в полной ясности. Но он обеспечил себе опору ОДКБ и России, что сходу дало мощный моральный фактор и позволило взять контроль над силовыми структурами Казахстана и использовать их быстро. Токаев оказался политической фигурой, способной гарантировать общее успокоение. С ним связано ожидание социальных и экономических реформ; более ожидать их не от кого. Назарбаев и его проект Казахстана символически пали. Разбились вдребезги вместе со стратегией многовекторности. Не стоит потому удивляться, что Токаев недавно заявил: «Благодаря первому президенту – Елбасы – в стране появилась группа очень прибыльных компаний и прослойка людей богатых даже по международным меркам. Считаю, что пришло время отдать должное народу Казахстана и помогать ему на системной и регулярной основе. Поэтому правительству предстоит определить круг компаний и согласовать с ними размер ежегодных взносов в фонд. Кроме того, ожидаю активного участия и от тех лиц, которые, фактически обладая огромными средствами, находятся в тени»¹¹. Всё это отвечает запросам общества. Президент России Владимир Путин, подводя итоги январских событий в Казахстане, отметил, что участники мирных протестов и жутких погромов в Алма-Ате являются разными людьми. Это именно так. И первая группа не только отторгла елбасы и его мифы, но и восстание-погром в Алма-Ате. При этом политический эксперт Института нового общества Андрей Коряковцев иронично заметил: «Если хотите видеть в Казахстане революцию, то вот вам три её этапа. Первый – пролетарский, развернулся в форме рабочих выступлений на западе страны. Второй – национал-либеральный имел место в Алма-Ате, при активности подготовленных КНБ, другими внутренними и внешними структурами боевиков. Третий этап – социал-бюрократический. Все классично: пролетариат начинает, бюрократия заканчивает»¹².

<strong>Другие фундаментальные сдвиги</strong>

Бюрократия не может в Казахстане отказаться от работы по реформированию государства и экономики. Финансовая ситуация в стране ухудшается. Деньги «прячутся», ценность наличной иностранной валюты (доллары и евро) увеличивается. Можно ожидать рост потребительских цен. Правительству будет трудно выполнить свои обязательства. На социальную политику средств недостаточно. Это означает, что экономическую интеграцию с Россией необходимо будет форсировать. Нужно понимать: только кажется, что власть в Казахстане устояла; она из рук старого начальника выпала. Сам он морально уничтожен, что можно считать одним из достижений последних событий. Произошли не только массовые выступления, но и переворот в верхах. Именно поэтому Токаев может говорить о реформах, и нуждается в их проведении. Россия усиливает свои позиции в Казахстане, что (в блоке с Такаевым) обещает разворот страны в сторону сотрудничества, защиты русского языка и интеграции самого активного вида. 2022 год может принести здесь интересные события. США, Англия и ЕС проиграли. Казахстан будет от них решительно отдаляться, хотя бы потому, что необходимо решать социальные проблемы, возрождать обрабатывающую промышленность и не расточать ресурсы. Влияние Запада на процессы в регионе резко упадет. Грандбюрократия страны справедливо спишет январские неприятности на никчемность рекомендаций МВФ, ВБ и западных экономистов. Несомненно, мятежники были связаны с Западом. Едва ли стоит сомневаться и в том, что удержись они в Алма-Ате, США, Англия, Япония и ЕС признали бы их «демократическое» правительство. Власть Токаева укрепится и благодаря соглашению с протестующими, включая бастующих рабочих. При такой опоре силы ОДКБ могут оказаться ненужны, выполнив свою моральную и силовую задачи. А вот иностранные структуры и их коммерческие агенты (не только НКО и биолаборатории США) обречены. Сделкам, по которым иностранный бизнес получил привилегии в казахстанской добыче полезных ископаемых, грозит пересмотр. Там всюду была коррупция. Все это входит в набор требований общества, среди который национализация добычи — одно из важнейших. Правительству Токаева это даст ресурсы для реформ. Все это способно обеспечить новой политике одобрение общества. Так начинается новейшая история Казахстана.