<em><strong>Европейский вектор в стратегии Грузии, Молдовы и Украины</strong></em>

Грузия, Молдова и Украина среди стран Восточного партнерства являются наиболее интегрированными с Евросоюзом государствами постсоветского пространства, благодаря договорам об ассоциации с ЕС. Данные договоры рассматриваются ими как первый шаг или пролог к полноценному вступлению в состав Союза. При этом данное мероприятие предстает взаимосвязанным с приобретением членства в НАТО. Однако продвижения на этом пути нет. Для решения вопроса необходимо выполнить большой набор требований, что, если и возможно сделать хотя бы отчасти, то только в течение длительного периода времени. Кроме того, все данные страны имеют территориальные споры с третьей стороной. Не менее важно и то, что одобрение вступления Украины, Грузии и Молдовы в ЕС и НАТО должны дать все страны-участницы.

Поэтому Грузия, Молдова и Украина с момента подписания договоров об ассоциации в 2014 году целенаправленно выстраивают «европейский вектор» во внешней и внутренней политике, который предполагает, прежде всего, максимальное дистанцирование от России [2, 3, 6, 7, 8: 8-14, 9: 2-13]. «Европейский выбор» стал притчей во языцех, им объясняют все реформы, все изменения, благодаря ему рисуют картины будущего. В итоге правительства данных стран работают в контексте идеи: «либо будущее в ЕС и НАТО, либо конец».

Наиболее часто используемым инструментом демонстрации лояльности для всех трех государств стало их участие в различных региональных структурах, в которых они взаимодействуют со странами ЕС (например, Люблинский треугольник) [5]. Однако этого оказалось недостаточно, как и заверений от Литвы, Латвии, Эстонии и Польши о скорейшем решении вопроса. В итоге Грузия, Молдова и Украина решили пробивать дорогу в ЕС и НАТО совместно, создавая кумулятивный эффект политики обращений в соответствующие структуры. Очевидно, что отдельный голос каждой из этих стран легко игнорируется.

Важным этапом перед объявлением сотрудничества в развитии евроинтеграции стала разработка общей стратегии Грузии, Молдовы и Украины в сотрудничестве с ЕС в рамках Восточного партнерства до 2030 г., принятая в октябре 2019 г. данная стратегия указывает на обязательства ЕС по отношению к ассоциированным членам. Так, ЕС, по мнению авторов стратегии, обязан экспортировать стабильность, так как если он того не делает, он экспортирует нестабильность. Помимо этого, необходимо постоянно поддерживать мотивацию граждан данных стран к продолжению демократической трансформации, а сам ЕС должен ставить более амбициозные цели и задачи. Создание оснований для сотрудничества трех стран воспринимается как инструмент мягкой силы ЕС на постсоветском пространстве и как реплика берлинского процесса, направленного на взаимодействие с балканскими странами, который способен решить вызовы и задачи, стоящие перед Брюсселем. При этом Грузия, Молдова и Украина, поддерживая Восточное партнерство, настаивают на дифференцированном подходе, акцентируя внимание на собственных достижениях¹.

<em><strong>«Ассоциированное трио»</strong></em>

19 июля 2021 года в Батуми состоялась встреча глав трех стран, обозначившая создание так называемого «Ассоциированного трио». Согласно итоговому документу, оно призвано зафиксировать общие приоритеты в достижении цели вступления в ЕС и в НАТО.

Весьма показательно, что на встрече президент Украины В.В. Зеленский заявил, что «Украину, Грузию и Молдову объединяет общее стремление к членству в ЕС, и цена за это – аннексия, оккупация и война»². И именно «сотрудничество трех государств позволит обеспечить безопасность и мир в Черноморском регионе»³. Иными словами, сразу же обозначено военное измерение данного союза, притом, что сначала было сказано про стремление к членству в ЕС [1]. И в данном случае становится очевидным, что для этой троицы, хотя и приоритетнее, прежде всего, вступление в ЕС, Северо-Атлантический альянс не менее важен.

Необходимо обратить внимание на несколько аспектов, связанных с данной декларацией.

Во-первых, принятие декларации на саммите в Батуми подвело черту во внешнеполитической стратегии государств. И если ранее правительства лавировали между разными группами влияния в своих странах, то теперь было четко обозначено, что нет никаких альтернатив интеграции в ЕС и вступлению в НАТО. Это означает, что русофобская политика значительно активизируется. И российским институтам, бизнесу, политикам и даже общественным деятелям будет довольно проблематично взаимодействовать с разными общественными и коммерческими группами и структурами в данных странах. Фактически то движение от России, которое началось сразу после распада СССР, сейчас зафиксировано. На самом деле Грузия, Молдова и Украина довольно давно его обозначили. Они сотрудничали в рамках ГУАМ, в 2009 г. стали участниками Восточного партнерства, не взаимодействуя с Россией по возникающим вызовам для российского рынка [4]. В 2014 году они подписали договоры об ассоциации. 2 февраля 2021 года главы МИД Грузии, Молдовы и Украины совместно обратились к руководству ЕС, в котором призвали организацию перейти на новый этап сотрудничества в рамках «Восточного партнерства», чтобы углубить интеграцию⁴. Затем, 17 мая на встрече в Киеве они подписали совместный меморандум о создании «Ассоциированного трио» для углубления сотрудничества и подтверждения «европейского вектора». Забавно, что и на встрече 19 июля был продемонстрирован символический отрыв от России, так как участникам предложили говорить на английском, хотя данная идея в конечном итоге не увенчалась успехом.

Во-вторых, правительства Грузии, Молдовы и Украины своими действиями фактически окончательно разделили собственные общества. Ведь известно, что в вопросах экономического взаимодействия, в том числе в энергетике, взаимодействие с Россией остается значимым, как и в сфере логистики. Не будем забывать, что российский рынок также является привлекательным, тем более, что все-таки поставки сельскохозяйственных товаров из этих стран всегда находили своего потребителя и любителя в России, эта продукция хорошо и давно известна, не нуждается в затратной рекламе. Поэтому, конечно, потеря российского рынка дорого будет стоить в конечном итоге самим гражданам «Ассоциированного трио». Кстати, особенно болезненным теперь это обстоятельство будет для Молдовы, которая единственная из всех трех стран является наблюдательницей при ЕАЭС. Теперь идея возможности взаимовыгодного сотрудничества с Россией окончательно отставлена, страна приняла логику «или-или», выбрав ЕС.

Так, в Батумской декларации было заявлено о «непоколебимой приверженности ценностям ЕС» и о комплексных реформах, которые государства проводят в соответствии с демократическими принципами ЕС. Хотя с учетом событий в общественно-политической сфере, характере избирательных кампаний, это вызывает, как минимум, сомнения. Некое «европейское будущее» теперь поднято на флаг, а эти государства обязуются его строить и приближаться к нему. Правда, они не обозначают, через какой строк его построят (достигнут).

В-третьих, официальные лица ЕС всячески приветствовали «европейское движение» Украины, Грузии и Молдовы. Ш. Мишель, глава Евросовета, присутствовавший на встрече, сообщил о планах оказать финансовую поддержку трем государствам, создав инвестиционный пакет на сумму до 17 млрд. евро. Этот проект также позитивно оценил Ж. Боррель, верховный представитель ЕС по внешней политике, который уже 24 июня получил информацию о готовящемся проекте от главы МИДов Украины, Грузии и Молдовы. Он даже подчеркнул, что в таком стремлении к вступлению видит знак эффективной работы ЕС, которой можно гордиться, т.е. в очередной раз воспользовался обстоятельствами, чтобы похвалить наднациональных чиновников. Не менее важно, что данное событие позволит скорректировать цели Восточного партнерства⁵.

В-четвертых, благодаря обращению к ЕС и НАТО данные страны стремятся нивелировать военное присутствие России. Совместная риторика о российской военной угрозе многократно повышает ставки в противостоянии «коллективного Запада» и России (Крылов, 2017, 9-15). А правительства Грузии, Молдовы и Украины при этом вполне могут рисковать собственными гражданами, их жизнью и здоровьем. Поэтому после формирования «Ассоциированного трио» можно ожидать совместно подготовленных провокаций в отношении российских миротворцев. При этом их присутствие безосновательно указывается как угроза не только для Грузии, Молдовы и Украины, но и всего континента в целом.

<em><strong>Вывод</strong></em>

Таким образом, данные государства пытаются привлечь к себе дополнительное внимание. Совместно можно громче заявлять о некой угрозе со стороны России, надеясь, что это позволит им быстрее получить ответ о возможности интеграции. Вместе с тем, на этом пути их ожидает немало трудностей. Вряд ли сейчас такие сложные страны с социально-экономическими проблемами и внутренним расколом могут быть позитивно восприняты внутри ЕС.

Данное взаимодействие носит демонстративный и символичный характер. Оно отчетливо показывает с их стороны нацеленность и политическую идеологию правительств данных государств и их отмежевание от России. Но при этом в практической плоскости добиться реальных прорывов будет сложно, ведь сотрудничество трио основано на применении консультационных механизмов по согласованию общего подхода к решению вопросов реформирования управления, социальных опросов, логистики, экологии и т.п. Но вряд ли ЕС может опираться на предложенное трио, ведь данные государства отмечены жесточайшими политическими конфликтами, озабочены территориальными проблемами. Хотя при этом эксперты Грузии, Молдовы и Украины настроены, как правило, довольно оптимистично, возлагая надежды на ускорение евроинтеграции⁶.